Диалогов в спектакле «Синяя собака» по рассказу Тонино Гуэрры почти нет. Разве что изредка, поверх лая и скрипки можно различить: «Горшки, глиняные горшки!». На сцене — гружённые скарбом люди. За жизнь человек обрастает бытом и обязательствами, которые тянут его к земле: у всех свои глиняные горшки.

Порой кто-то приходит облегчить ношу. Этим кем-то в коротком тексте великого итальянского писателя и сценариста Тонино Гуэрры, работавшего с Феллини и Антониони, является синий пёс. Свою трактовку рассказа представляет петербургский театр кукол «Бродячая собачка» под руководством режиссёра Альфии Абдулиной.

Синяя собака склоняет лохматую морду — Константин поднимает маску с лица. После спектакля мы беседуем с ним о спектакле, профессии кукольника, Тонино Гуэрре.

Кого из кукольников вы считаете своими учителями?

Конечно, Жукова. Он ученик Михаила Михайловича Королёва, который в свою очередь открыл кафедру театра кукол, а затем и факультет. Они вместе с Сергеем Образцовым являются важнейшими фигурами театра кукол. Борис Зон, не являющийся кукольником,— ещё один талантливейший педагог, учёный, исследовавший стенограммы репетиций Станиславского. Я многому учусь до сих пор и у него по его дневниковым записям.

Из современных кукольников уважаю Яну Тумину и Руслана Кудашова, режиссёра Большого театра кукол; мне интересно то, что делает Анна Коонен и Борис Константинов. Я не знаком лично с Борисом Голдовским, художественным руководителем Московского театра кукол, доктором искусствоведения, но надеюсь, что в скором времени это произойдёт.

Что значит— быть кукольником?

Кукольник— не драматический актёр, который случайно взял в руки куклу и вышел на сцену. Это человек, который чувствует куклу как живое существо, часть своего внутреннего мира. Порой кукольников сначала учат драме, обещая, что это поможет. Это лишь отдаляет студентов от главного— от чувства куклы, от понимания её природы. Театр кукол— не приложение к драме, а самостоятельное, сложное искусство.

Театр кукол — не разновидность театра. Это шахта. Искусство, которое требует другого взгляда на сцену, другого способа существования. Актёр — не просто исполнитель, а проводник между одушевлённым и неодушевлённым, человеком и образом, воображением и реальностью.

Мой мастер говорил: «Руки — это продолжение мозга», у актёров должна быть «умная рука». Чем богаче сердце, тем тоньше и глубже работа с куклой.

Кукольник обязан интересоваться жизнью во всём её многообразии, потому театр кукол — это лишь одно из моих занятий. Я режиссёр: ставлю спектакли для приговорённых к принудительному лечению за совершение тяжких преступлений в психиатрической больнице имени Николая Чудотворца. Фотохудожник, кинооператор, продюсер, преподаватель.

Чему вы учите студентов, будущих актёров?
Пока я занимаюсь с будущими актерами драматического театра. Кукольников ещё не учу, но думаю, что приду к этому и выпущу несколько курсов. Школа Жукова не должна останавливаться. Кроме плановых курсовых работ, я учу их логике и последовательности, органике, ансамблевости. В театре кукол, например, дипломатия и командная работа — первоочередное.

Что для вас означает играть в спектакле по тексту Тонино Гуэрры?
Я лично знаком с Лорой Гуэрра — Элеонорой Яблочкиной — спутницей Тонино, его супругой и переводчицей с итальянского. В 2020 году она приезжала на спектакль «Бабочка», поставленный в нашем театре к столетию со дня рождения писателя.

Отыграв спектакль, я подошёл к Лоре, познакомился и попросил её подписать книгу Тонино, которую по сей день бережно храню.

Каждый текст Тонино Гуэрры для меня — это вопрос, а не ответ. Почему собака синяя? Только ли потому, что герой — Мухаммед-красильщик — проливает на неё краску? Удалось ли ей освободить человека от бремени, вызвать в нём доброту? Лай собаки — не внутренний ли наш голос?